60—70 лет тому назад разборный улей можно было ви­деть только  в сельскохозяйственных учебных заведениях не­смотря  не  то,  что  рамочный улей был изобретен П. И. Прокоповичем  намного  раньше.   В то  время   на  всей    огромной территории русского государ­ства пчел содержали нераэборных ульях: в центральных губерниях России —  колодах, на Украине — в дуплянках, на Кавказе  — в сапетках  и   коло­дах. На крестьянских пасеках в большинстве своем «сидели» старики,   вооруженные  не  зна­ниями,   а   массой   предрассуд­ков    на кольях  по углам  пасе­ки   висели   лошадиные   черепа, а   в   центре — иконки святых угодников — покровителей пчеловодства.   Ни   от   земства, ни    от    государства пчеловод­ство  не получало никакой  помощи. Однако  в   конце   прош­лого века среди интеллигенции появились энтузиасты, которые стали пропагандировать борее правильное, так называемое рациональное пчеловодство. Каждый  такой  энтузиаст  изоб­ретал  свой   улей.  В  результате появилось   великое   множество систем ульев.   Например, на па­секе Кучеровского  сельскохо­зяйственного   училища  Курской губернии   были  ульи  Долиновского, Левицкого, Андрияшева, Зубарева, Лайянса,  Черепо­вецкого  общества  пчеловодов, Лангстрота-Рута, Дадана-Блатта и другие.

        Разобраться во всем этом многообразии систем было очень трудно. Возникали страстные споры — какой улей лучше. Эти споры решило вре­мя, и из всего многообразия систем доказали свою жизне­способность только ульи Ланг­строта-Рута и Дадана-Блатга. Но и сейчас снова идет борьба мнений о том, какой улей луч­ше: Рута или Дадана.

       По-моему, для пчел хоро­ши оба  улья, а для пчеловода лучше тот, к которому он приспособился и который соответствует его физической си­ле, квалификации,     медосборным и другим условиям. Счи­тается, что преимущество улья Рута    заключается  в простоте ухода за пчелами. К недостат­кам   12-рамочного   улья   относят  кропотливость  работы  в нем с пчелами. Но дело в том, что виноват не улей, а  укоре­нившаяся сложная система ухо­да  за  пчелами  в  нем,  обосно­вание   которой   в свое время дал М. А. Дернов. Значит, на­до не улей Дадана уничтожать, а упростить технику ухода, ос­вободив пчеловода от многих ненужных и даже вредных для пчелиной семьи операций. Возьмем для примера воп­рос о чистоте улье, по Дер­нову, это значит, до блеска выскоблить каждую рамку, пазы и стенки улья. При этом из улья удаляются не только мусор, грязь, и прополис — самое  ценное бактерицидное средство. По Дернову, в тече­ние всего весенне-летнего пе­риода надо подробно осмат­ривать все семьи через каж­дые 7—10 дней. При этом гнез­до то расширяют, то сокраща­ют, отыскивают маток, выламы­вают маточники, определяют количество расплода, меда, объем гнезда и т. д. и всем этим нарушают темп работы семьи. Все, сделанное при ос­мотре, записывают в пасечный журнал,  затрачивая  на  это уйму времени. Или   возьмем  сборку  гнезд  на  зиму.   Предполагается,    буд­то пчелы  сами  не умеют  уст­роить  свое  гнездо  не  зиму. Так ли  это? Ведь во всем жи­вом мире  наблюдается удиви­тельное искусство и целесооб­разность в строительстве своих гнезд. А вот пчелам мы не до­веряем.  Разрушим их гнездо так, что им приходится исправ­лять его так же, как муравьям разоренный  муравейник. При сборке гнезд по Дернову пче­ловод  должен  взвешиванием или  на глаз определить коли­чество меда в рамках и распо­ложить  их  односторонне,  двусторонне, «бородой» и т. д., но чтобы в улье не было лишнего мода,  так  как лишний кусок меда в  улье — это будто бы лишний  кусок  льда.

         Но так ли это? В течение 10 лет  я  знал  деда-пасечника,  у которого в Брянских лесах бы­ла колодная пасека. Он осенью ничего не брал от своих пчел, оставляя  в колодах  все,  что собрали пчелы за лето — 2—3 пуда на семью. Однако при таком обилии корма пчелы зи­мовали на воле и не замерза­ли. А посмотрел бы кто, какая силище  была в  этих семьях, и рои от них были   богатырски­ми.  А если случалось, что «ди­тятко» не в родителей, то его дед  соединял  с другим роем, чтобы семья  была готова  к борьбе  с  зимними холодами. Значит, при большой силе и обильных кормах никакой холод не страшен пчелам зимой. Я  считаю,  что  для  пчел  ульи  Дадана  и  Рута  одинаково хороши.   Переделывать   одни   в   другие   нецелесообразно  и экономически   невыгодно.  А  вот  некоторых  пчеловодов  наших надо переделывать. Нужно научить их искусству определять состояние семей по лету пчел, не разбирая гнезда и не залезая в каждую семью без дела. Каждый пчеловод должен знать, что мед «делают» пчелы и пчеловод, а не улей.

      Однако, если бы мне пришлось организовать пасеки заново, я, безусловно, оборудовал бы их многокорпусными ульями Лангстрота-Рута.

       Да, пчелы и пчеловод вместе «делают» мед. Первенство, конечно, принадлежит пчеле. Пчеловод может ошибаться, но труд пчелы всегда совершенен. Это выражается в ее идеальных восковых постройках и высоком качестве продуктов ее труда – меда, воска, маточного молочка и проколиса.

        Пчвловоды-практики   и   ученые  давно  ищут  расу пчел, которая была бы лучше других.   Усердно  ищут   и не находят.  А  не  находят,  по-моему,  потому,  что   нет плохих рас пчел, все пчелы хороши. Плохими их нередко делают сами пчеловоды.

      Жизнь пчел целиком зави­сит от работы пчеловода. До­пущенная ошибка сразу отра­жается на жизни и развитии семьи, а в итоге — на продук­тивности пасеки.

       Возьмем, к примеру, мысль М. А. Дериова о том, что лишний фунт меда на зимовке пчел — лишний кусок льда в улье. Казалось бы, разумное утверждение,   а   посмотрите,    во    что    оно    превращается   не  прак­тике.    Семьи  в   рамочных  ульях давно уже не набирают той си­лы, как в колодах. В этом убе­дила меня старинная колодная пасеке, которая пережила не­сколько поколений пчеловодов. Несомненно, что просущество­вала она так долго благодаря особенному методу ухода за пчелами, который защищал их от всяких стихийных бедствий. Его применяли потомственные пасечники Егорушкины. В течение сотни лет они в громадных колодах держали только силь­ные семьи на обильных запа­сах меда. Никакого подсилива­ния не практиковали, де в нем и не было надобности. В про­тивоположность        принятому тогда правилу убивать пчел каждый год накануне «медо­вого спаса» Егорушкины сов­сем не брали меда в год его свора, а отбирали только на следующий год перед главным взятком. Такой порядок создавал в семьях самые лучшие условия для наращивания большого количества расплода и пчел.  

        В течение многих лет наблюдал я за работой пчел различных популяций и пришел к убеждению, что нет плохих популяций пчел, нет плохих ульев, что каждая популяция пчел и каждый улей хороши в определенных условиях и что очень многое зависит от самого пчеловода.